В "петербургском тексте" Городницкого уникальность города диалектически соотнесена и с его особой, архетипической "всечеловечностью", культурным универсализмом.
В сознании поэта-певца, имеющего богатейший опыт прикосновения к различным культурам и цивилизациям, данный образ множеством ассоциативных нитей соотнесен с окружающим миром. Это, например, свойственная приморским городам свободолюбивая аура, ощутимая даже в таинственной жизни городских строений: "А здания, дворцы и монументы Стоят, как бы высматривая судно" ("Все города, стоящие у моря…", 1995). А в позднем цикле "Имена вокзалов" (1997-1999) "ленинградских вокзалов пятерка" знаменует органическую связь северной столицы с иными городами, культурами, пространственными типами мироощущения – в стихотворениях "Имена вокзалов" (1998), "Амстердам" (1997), "Венеция" (1997) и др.
Важно подчеркнуть принципиально лиро-эпическую природу "петербургского текста" Городницкого, где лирические медитации героя, социальная конкретность жизни горожан в прошлом и настоящем перерастает в многоплановые историософские размышления, которые гальванизируются напряженной атмосферой стыка тысячелетий, культур, различных граней современного мирочувствия.
В позднем творчестве Городницкого в художественной картине мира все чаще запечатлеваются вечные, планетарные циклы бытия, отражающиеся в судьбах Вселенной, России, Петербурга, самого лирического героя.
Художественная проекция географических, природно-климатических факторов на раздумья о соотношении европейского и азиатского начал в русской жизни, о тайне национальной ментальности ("Климат", 1998, "Почему так агрессивны горцы…", 1994) осуществлена бардом-ученым в афористичной "поэтике точного слова" (Вл.И.Новиков ): "Непокорны горские народы, Крепкие нужны им удила. Местная коварная природа Им жестокий нрав передала".
Планетарные циклы бытия Вселенной вырисовываются в стихотворениях "Вестиментиферы" (1994), "Землетрясение" (1993), во многом развивающие традицию "научной поэзии", которая восходит еще к известным опытам Ломоносова. В первом произведении, этом обращенном в будущее поэтическом мифе, проницающий "глубины ночные океана" взгляд поэта-океанолога в недрах подводной жизни провидит возможное предвестие катастрофического "часа, когда вспыхнет пожаром земная недолгая плоть". А в "Землетрясении" художественно-философские размышления о диалектическом соотношении устойчивого и "ненадежности приходящей минуты", точного знания и непостижимой тайны непрочного бытия организма Земли, империи, нации, частного человека ("подкова отскочила от рассыпавшейся двери") – увенчаны пронзительно-тревожным, осложненным эсхатологическими обертонами лирическим обращением к родной земле:
Ах, земля моя, мать-мачеха Расея,
Темным страхом перекошенные лица,
Невозможно предсказать землетрясенье, –
Никакое предсказанье не годится.
Поэтический мир Городницкого последнего десятилетия ХХ в. пронизан напряженным ощущением стыка веков, тысячелетий, эпох – ощущением, исполненным глубоким личностным, культурным, социально-историческим смыслом.
Важна у Городницкого и развивающаяся – от более ранних художественных портретов русских поэтов – "Ахматова", 1978; "Блок", 1985; "Маяковский", 1986 – творческая рефлексия о судьбах поэзии, авторской песни, о драматичной прерывистости культурной жизни уходящего столетия ("Российской поэзии век золотой…", "Снова слово старинное давеча…", "Минуту третьей стражи обозначив…" и др.).
Существенно тяготение поэта-певца к символической обобщенности художественной мысли, соотносящей начала и концы катастрофического столетия. В стихотворении-реквиеме "В перекроенном сердце Арбата…" (1997) уход Окуджавы, конец прежнего Арбата – средоточия утонченной культуры прошлого – побуждает автора в новой перспективе узреть
Все приметы двадцатого века,
Где в начале фонарь и аптека,
А в конце этот сумрачный зал.
Тревожное порубежное самоощущение "на пороге третьего тысячелетья" приобретает у Городницкого глубоко автобиографичный смысл и связано с раздумьями о неизбежном завершении земного пути: в стихотворениях "На пороге третьего тысячелетья…", "И не сообразуйтесь с веком…", "Начинается все и кончается речкой…", "Не пойте без меня…", в лирико-философской поэме "Времена года" (1990). Поэт-певец вновь и вновь с затаенной болью соотносит необратимость прожитого личностью и человечеством времени с бесконечностью природных и исторических циклов:
Похожие статьи:
Декоративное решение станций 4-ой очереди московского метрополитена
Бурными темпами развивалось после войны монументально-декоративное творчество. Особенного размаха достигло декоративное украшение четвертой очереди московского метро.
Следует отметить, что в новых станциях метро четвертой очереди (1950- ...
Русское искусство и век просвещения
Известно, что век Просвещения был временем глубоких перемене экономической и социальной жизни всей Европы. Мануфактуры заменяются крупными фабриками с применением машин. С эмансипацией угнетаемых классов все больше внимания уделяется обще ...
Искусство империи Ахеменидов
Персы и мидяне — племена индоевропейского происхождения, населявшие Иран, — впервые упоминаются в ассирийских хрониках IX в. до н. э. В 550 г. до н. э. персидский царь Кир II Великий (558—530 гг. до н. э.), происходивший из династии Ахеме ...
Разделы