От главного образа купола – изображения Пантократора - Владыки Вселенной и Небесного Царя, сохранился только лик, шея и часть плаща. Золотые листы, когда-то покрывавшие одежды и ореол Господа, со временем отпали.
В тамбуре купола представлены фигуры восьми ветхозаветных пророков, облаченных в хитоны и гиматии и с сандалиями на ногах. Тексты на их свитках согласуются с погребальным характером дечанской церкви. Четыре выбранных зачала (на свитках Ионы (II, 3), Софонии (III, 8), Илии (1Цар. XVII, 8-9) и Иеремии (XXXVIII, 31)) читались на службе Великой Субботы – богослужения, воспоминающего телесное пребывание Спасителя во Гробе и Его победу над адом и смертью.
На фоне достаточно однообразной и строгой с канонической точки зрения фресковой росписи куполов королевских и патриарших храмов Сербии декорация верхних подкупольных зон церкви Святых Архангелов Михаила и Гавриила в Лесново (1347/48 гг.) отличается большой свободой в смысле введения новых, не встречавшихся доселе в монументальной живописи деталей. Их появление, скорее всего, было связано с особой мистической настроенностью северомакедонского монашества, склонного к увлечению поэтическими литературными сюжетами и образами, которыми так богаты апокрифические сказания и ветхозаветные тексты.
В зеркале купола лесновского храма изображен Христос-Вседержитель, благословляющий поднебесный мир сжатыми перстами правой руки, группировка которых символизирует двойственную природу Христа и в то же время Три Ипостаси Св. Троицы. Этот образ имеет редко встречающиеся в подобных изображениях особенности: Спаситель имеет белые власы, как у Ветхого Деньми, а с двух сторон кресчатого нимба находится надпись "Пантократор". Оба эти момента связывали лесновского Пантократора с идеей о вечном Господе – Вседержителе из Апокалипсиса (I, 8) и ветхозаветном Боге (2 Моис. III, 14; Дан. VII, 9), "страшном" Своей непостижимостью, несоизмеримостью с человеком.
В то же время форма и фон мандорлы, носимой Ангелами, - темно-синей в середине, потом голубой и по краям серой, откуда исходят крупные световые лучи, указывают на уже знакомый по росписям Старо-Нагоричино солярный космологический знак, символизирующий Христа как евангельское Солнце Правды, равным образом сияющее для добрых и для "безблагодатных и злых".
Таким образом, заключенное в образе лесновского Пантократора двойное значение несло мысль о "недоступном человеческому сознанию "страшном" могуществе Бога, которое, однако, открывается "страждущему" на земле в действенной отеческой заботе и бесконечной любви – наказующей и всепрощающей".
Медальон со Христом несут восемь летящих Ангелов, изображенных между лучами на темно-синем, почти черном фоне. Реалистично показано живописцами усилие, с которым они удерживают свою божественную ношу. Можно предположить вслед за С. Габелич, что на интерпретацию этих образов повлияли апокрифические толкования Литургии, согласно которым "в определенные, наиболее священные моменты Литургии Ангелы поднимают церковь к Небесам, чтобы молитва верных была услышана".
Небесная Литургия, проходящая в тамбуре купола, хотя и мыслилась как изображение Великого Входа, но отражает, скорее, не земной обряд, а подчеркивает небесное значение службы, подобно росписям Старо-Нагоричина и Дечан, где данная композиция также не имеет образа Христа-Агнца на престоле.
Честная трапеза в виде алтаря на четырех ножках венчается киворием и покоится на каменном постаменте. Она накрыта традиционной красной индитией, вышитой золотыми крестами в круглых медальонах. За ней стоит зажженный светильник - символ "Света Христова, просвещающего всех".
Процессию Небесных Сил на восточной стороне встречают два Ангела с потирами в руках, стоящие по обеим сторонам от трапезы. Восемь других Ангелов, облаченных в серо-белые стихари с орарями, составляют пандан друг другу по несомым литургическим предметам - дискосам, рипидам, кадилам и светильникам.
С западной стороны, вместо жертвенника, написаны два тетраморфа - рода Ангелов с четырьмя головами – человеческими, окруженными нимбами, бычьими, орлиными и львиными. Они имеют человеческие руки и ноги, густо покрытые перьями до кистей и стоп.
Подобные изображения в XIV в. еще были чрезвычайно редки в монументальной живописи18. Их иконография сложилась из изображений на миниатюрах рукописных Евангелий. Например, на миниатюре Пармского Четвероевангелия второй половины XI в. из Палатинской библиотеки, сидящий на радуге Господь-Вседержитель в мандорле окружен четырьмя литургическими "серафимо-херувимами", которым соответствуют четыре апокалиптических животных – символов Евангелистов.
Похожие статьи:
Антонио Поллайоло
Антонио Поллайоло (1429—1498) — скульптор, живописец, гравер, золотых дел мастер — работал также в Риме по заказу папской курии. Техника ювелирного мастерства наложила свой отпечаток не только на его скульптуру, но и на графику и живопись ...
Культура Древнего Рима и ее характерные черты
У исследователей культуры древнего Рима существуют различные взгляды на ее происхождение. Одни полагают, что собственно римской культуры не было, поскольку все, что сохранилось,- результат слияния и взаимодействия высокоразвитых (греческо ...
Николай Константинович Рерих
Николай Константинович Рерих родился в России, в Санкт-Петербурге, 9 октября 1874 г., и был старшим ребенком в семье юриста-нотариуса Константина Рериха и его жены Марии. Он вырос в благополучной обстановке русской семьи, принадлежавшей к ...
Разделы