Нередко и Спаситель получает у Клюева эпитеты, рожденные иконой: "Радужный Христос"— это Христос во славе, где впечатление радужности дают традиционные красный, синий и золотой цвета, а также обязательный ассист; "Лазоревый Спас"— это Вседержитель с акцентом на ярко синей верхней одежде; "Златоризный Спас"— это любая икона Христа в золотом окладе; "Кровоточивый Спас"— это Христос Распятия; "Смуглый Господь избяной"— это иконописный лик Христа, ставший "смуглым" из-за потемнения от времени, от копоти свечей и лампад янтарной олифы, покрывающей икону.
В стихах Клюева нередко встречаются также финифть, басма, чеканка, литье, т.е. реалии, связанные или с окладами икон или с медными иконками.
Смывает киноварь стволов
Волна финифтяного мрака .
И в этом случае внимание поэта сосредоточено не только на цвете, но и на его источнике, на единстве того и другого: краски, материала, прямо или косвенно связанных с иконописью, и источаемого ими цвета. И в том смысле, в каком икона как материальный предмет является носителем духовной сущности — образа святого, в том же смысле и краска-вапа (нечто материальное) является носителем духовной сущности — чистого "небесного" цвета, способного выводить человека, созерцающего икону, молящегося перед ней, в "киноварный рай".
Таким образом, в творчестве Клюева можно выделить второй пласт, связанный с иконой — иконописный. Это иконописная Русь, иконописная природа, иконописный мир. Это прежде всего Русь самоцветных, огневых, ярко-красочных икон, которые своими чистыми, незамутненными, "небесными" красками не только утоляют "художественный голод дремучей, черносошной России", но в немалой мере формируют представления о рае и вечной жизни, дают возможность ощутить свою причастность этому будущему "нерукотворному веку". Иконописная природа — это природа, дарящая свои краски иконам, которые источают цвет обратно в природу, предстающую в результате этого в стихах поэта как бы иконизированной, преображенной этими красками-вапами.
Иконописный образ Клюева уходит своими корнями в народное мироощущение, воспитывавшееся в течение веков на христианской идее космоса как Божьего творения. Иконописный красочный образ — единственно приемлемый образ в рамках мировоззрения, для которого этот мир есть видимая икона невидимого, но реально существующего мира, а икона — художественное запечатление духовного опыта видения этого невидимого горнего Божия мира.
Икона у Клюева чаще всего выступает как духовная реальность. Ее эстетические достоинства не имеют самодовлеющей ценности. Они должны быть, как печатью, подтверждены ее способностью являть святого, ее чудотворной силой. В некотором смысле икона — это сам святой. Как уже отмечалось, в простонародье икону иногда называли богом. Именно это традиционное отношение к иконе мы видим у Клюева — иконописец пишет не образ или изображение Бога, а самого Бога:
Писан Бог зографом Климом
Киноварью да златным дымом.
Икона не только иконописное окно в мир невидимый, но, как место особого присутствия святого, и врата, через которые святые покровители из "киноварного рая" таинственно переходят в грешный мир для оказания реальной помощи и заступничества. Статичный образ иконно-избяной Руси дополняется в стихах Клюева динамичным ее образом, преодолевающим, как это имеет место на иконе, покой движением. Динамика появляется у поэта, когда святые домашнего иконостаса — избяного чина — оказывают человеку непосредственное покровительство: "Блещет копье грозового Егория". Егорий, св. великомученик Георгий Победоносец на белом коне, приходит на помощь в стихах Клюева особенно часто. Поэт обращается к родному краю:
Твои лядины, взгорья
Дозорены Егорьем
На лебеде-коне.
В другом стихотворении "дозорит" Заозерье не сам св. Георгий, а его икона:
А Егорий Поморских писем
Мчится в киноварь, звон и жуть,
Чтобы к стаду волкам и рысям
Замела метелица путь.
"Избяной чин" становится "луговой семьей", которая перенимает на себя часть крестьянских забот:
Пасет преподобный Аверкий
На речке буланых утят .
В парчевом плату Федосья, —
Дозорит хлеба она.
Фролу да Лавру работа —
Пасти табун во лесах .
Сивых, соловых, буланых, гнедых
Поят с ладоней соборы святых:
Фрол и Медост, Пантелеймон, Илья —
Чин избяной, луговая семья.
Иногда Богородица и святые сходят с икон ночью, и не для каких-либо конкретных "прагматических" целей, а чтобы освятить сей мир своим присутствием, например, "погладить внучат". Но даже после такого явления происходят маленькие житейские чудеса:
Похожие статьи:
Вечевой новгородский колокол
О судьбе вечевого колокола сложено много легенд. В его судьбе кроме явно вымышленного, фантазийного или сильно переосмысленного с течением веков, много и реального, исторически оправданного. В 1478 году, желая лишить Новгород самостоятель ...
Петропавловская крепость
Дата создания: 1706 г. - 1733 г.
Автор: Трезини Д.А.
Местонахождение: Санкт-Петербург
Расположенная на небольшом островке в устье Невы крепость является историческим ядром города. Заложена Петром I в 1703 г. по его собственному черте ...
Чацкий С. Юрского и О. Меньшикова как инвариант культурного героя современности
Главной причиной смешения низкого и высокого, культурного и того, что вызрело на ущербе современной цивилизации (предельно асоциального) является, по меркам интеллигента-шестидесятника, исчезновение общественного измерения жизни, поддержи ...
Разделы