Среди ксилографии Фаворского главное место занимают книжные иллюстрации. Работа над ними не исключала для него возможности создания ряда листов станковой гравюры (частично на линолеуме). В эти работы вошел опыт, который мастер приобрел в области книжной иллюстрации.
В прошлом такие выдающиеся мастера, как А. Дюрер, Г. Гольбейн и О. Домье, ярко проявили себя в книжной иллюстрации. В сущности, и рисунки к „Божественной комедии" С. Боттичелли и циклы библейских рисунков Рембрандта могут быть отнесены к этому роду графики. В наши дни крупные мастера Запада редко обращаются к графическому истолкованию литературного текста. Понятие иллюстративности нередко отождествляется с понятием анекдотизма в живописи и осуждается, как забвение художником пластической природы своего искусства.
Что касается Фаворского, то при всей его верности долгу иллюстратора, он был всегда далек от того, что принято называть иллюстративностью. В своих работах он никогда не ограничивается графическим подстрочником литературного текста или комментарием к нему. Это не дословный пересказ, а свободное сотворчество, самостоятельные художественные произведения, которые не потеряли бы значения даже в том случае, если бы был утрачен к ним литературный ключ.
Впрочем, творческая свобода Фаворского вовсе не означает произвола в обращении с текстом. Художник всегда умел верно его понять и дать о нем зрителю правдивый отчет. Мастера Возрождения любое событие далекого прошлого переносили в родную обстановку, одевая людей в костюм своей эпохи. Фаворскому чуждо стремление модернизировать картины далекого прошлого. За каких бы авторов он ни брался, каждый раз он переносит нас в атмосферу соответствующей эпохи и цивилизации.
В библейских гравюрах к „Книге Руфь" все внимание его сосредоточено на величии жизни и переживаний героев. В гравюрах к „Vita nova" Данте переданы не только обстановка и костюмы Флоренции XIII века, но и поэтическая атмосфера „нового сладостного стиля". В инициалах к „Суждениям господина „Жерома Куанъяра" Анатоля Франса царит изящный скепсис в духе XVIII века. Иллюстрации к „Слову о полку Игореве" погружают нас в мир Киевской Руси. Иллюстрации к „Борису Годунову" — в обстановку царственной роскоши Московской Руси. В иллюстрациях к исторической повести о Ломоносове проглядывает излюбленный в тот век аллегоризм. Иллюстрации к И. Крылову и Н. Гоголю воссоздают русский быт и нравы начала XIX века.
В ряде работ с необыкновенной остротой Фаворский воссоздал суровую героику революционных лет. В иллюстрациях к рассказу Спасского „Новогодняя ночь" в нескольких фигурах — казака на коне, солдата и крестьянина в телеге — выражена железная поступь революции. В иллюстрациях к рассказам Б. Пильняка лаконизм и обобщенность форм переданы в духе плакатов первых послереволюционных лет. В двух больших листах „Годы революции" Фаворскому удалось обнять одним взглядом жизнь всей страны, охваченную пламенем революционной борьбы. Поэму о революции, вдохновившую Фаворского, мог бы написать А. Блок или В. Маяковский. Между тем эту поэму создал сам художник.
В своих иллюстрациях Фаворскому удается верно угадать и воссоздать характер не только эпохи, но и литературного текста. В самом стиле гравюр выражается то напряженность драмы, то повествовательность новелл, то нежная лирика, то широкий размах эпической песни, то, наконец, насмешливость басни.
Когда Фаворскому приходилось иллюстрировать произведения о природе, он настраивал свою лиру в лад нежной сельской идиллии. Трогательно и любовно, как ранние нидерландцы или древние китайские художники, он погружается в передачу старого пня или папоротника, стебельков травы или букетиков сельских цветов. Точность его рисунков заставляет вспомнить о ботаническом атласе, но все согрето в них поэтическим отношением к миру. В иллюстрациях к „Слову о полку Игореве", этой поэме о страданиях русской земли, какая благословенная тишина царит в сцене отдыха бежавшего из плена князя Игоря на берегу Донца! Как неслышно скользит по зеркальной поверхности лодка! Как зорко замечено, что вдали на лугу, утопая в траве, пасутся боевые кони!
Похожие статьи:
Проблема «лица» и «маски» в «Максимах» Ларошфуко
Игра - универсальная категория культуры, определяющая специфику как человеческого существования, так и отражающего его искусства. В разные эпохи роль «игрового элемента» (Й. Хейзинга) как моделирующего фактора культуры различна. Для культ ...
Улица Яблочкова. Сквер, памятник-монумент
Горящий танк мчался вперед, сквозь ураганный огонь вражеской артиллерии, через минное поле, на котором уже подорвалось несколько танков. Доконца оставалось лишь несколько метров, когда под гусеницей взорвалась мина. Сметь настигла героич ...
Происхождение
Истоки оперетты уходят в глубь веков. Уже в экстатических античных мистериях в честь бога Диониса, которые считаются прообразом европейской драмы, можно выявить некоторые жанровые признаки оперетты: сочетание музыки с пантомимой, танцем, ...
Разделы