Суздальско-Владимирское княжество процветало недолго и в начале XIV столетия уступило первенство своему бывшему уделу, Москве, которая стала приобретать все большее и большее политическое значение и вскоре сделалась объединительницей всей Руси. Московские великие князья, обстраивая свою столицу, хотели, чтобы она не уступала во внешнем блеске Владимиру, и на первых порах брали оттуда мастеров для сооружения в ней церквей, монастырей и других зданий. Первые храмы, возведенные в Москве и ее окрестностях этими мастерами, а также призванными из Новгорода и Пскова, Спас-на-Бору, первоначальные кремлевские соборы Успенский, Архангельский и Благовещенский, Успенский собор в Звенигороде, Рождественская церковь в Саввинском монастыре, там же, собор Троице-Сергиевой лавры и прочее - были вполне владимирско-суздальского типа и строились также из белого камня, но вообще так неискусно, что некоторые из них рушились прежде своего окончания или вскоре после него, - доказательство упадка техники того времени. Насколько возможно судить по тому, что сохранилось от них после переделок и перестроек, в отношении внешней отделки они были проще своих владимирских образцов: культурные украшения на полях фасадов исчезли; пояс аркатур, горизонтально перерезывающий фасады, сделался менее богатым или же заменился полосой незатейливого орнамента; вместе с тем появились некоторые новые архитектурные формы, из которых важнейшая - луковичные главы пока еще умеренного размера, сменившие собой шаровидные византийские покрытия XI века, как в Киевской святой Софии, и шлемообразные XII века, как во владимирском Димитриевском соборе. Эта форма глав, равно как и стрельчатое очертание арок и порталов, с заострением в вершине, образуемым изогнутостью дуг вовнутрь (напоминающее килевидную арку мусульманской архитектуры), занесена к нам очевидно с Востока и составляет характерную особенность раннего московского зодчества. Последнее, кроме того, стало пробовать применять в каменных сооружениях мотивы, свойственные деревянным постройкам, каковы, например, выпуклые пояса на середине колонн у дверей и в аркатурах, кокошники при основании глав и вверху стенных фронтонов, как бы точеные столбы у крылец и т. п.
Со вступлением на великокняжеский престол Иоанна III начинается эпоха самодержавного могущества московских государей и вместе с тем наступает расцвет русского искусства. Присоединив к своей отчине обширные земли, перестав быть ханским данником и женившись на греческой принцессе, отпрыске византийских императоров, Иоанн считал необходимым окружить себя подобающим величием и украсить свою резиденцию на славу. Прежде всего его внимание обратили на себя кремлевские святыни. Успенский собор, построенный еще при Иоанне Калите , стал слишком тесен при увеличившемся населении Москвы, обветшал и грозил падением; надо было соорудить вместо него новый, более роскошный храм. Исполнение этого предприятия было возложено на московских мастеров Ивана Кривцова и Мышкина; но они оказались несостоятельными: едва довели они постройку до сводов, часть ее обрушилась. Чтобы помочь беде, приглашены были псковские зодчие, но они не решились взяться за исправления. Тогда великий князь, вероятно по совету своей супруги, воспитанной в Италии, вызвал из этой страны архитектора Фьораванти, уроженца Болоньи, прозванного за свое искусство Аристотелем. Этому артисту, привезшему с собой в Москву своего сына, Андрея, и ученика, Петра, было поручено, если возможно, поправить и довершить работу московских мастеров, а не то строить сызнова, причем указано взять за образец владимирский Успенский собор, продолжавший считаться верхом совершенства. Осмотрев этот последний, Фьораванти разбил до основания остатки сооружения Кривцова и Мышкина и в 1475 г. приступил к постройке нового храма, с искусством и знанием, которыми, по словам летописца, дивились тогдашние москвичи. Через три года московский Успенский собор был окончен и освящен. Он вышел "чуден вельми величеством, и высотой и светлостью; такого же прежь не бывало на Руси". После того, в разные времена, он подвергался многим исправлениям, перестройками и переделками, так что не дошел до нас в первоначальном виде; тем не менее основные черты его сохранились. Придерживаясь вообще типа владимирских церквей, Фьораванти сделал некоторые отступления от него: удлинил здание на одну треть; вместо трех апсид устроил пять, обозначающихся снаружи лишь незначительными выступами из восточной стены; четырем столбам, подпирающим своды внутри собора, дал не четырехугольную, а круглую форму и поставил их на высокие пьедесталы; вместо дубовых связей, дотоле употреблявшихся на Руси при кладке стен, скрепил последние железными; наконец, изменил соотношение между некоторыми частями здания с целью гармонии и большей прочности. Владимирское влияние сильнее всего выразилось в наружности собора. Его фасады были также опоясаны полосой аркатур на колоннах и разделены пилястрами на компартименты с дугообразным верхом; барабаны пяти глав были украшены полуколонками между окнами и узорчатыми карнизами, теперь не существующими. Другой кремлевский собор, Архангельский, выстроен в 1504 - 1509 годах приглашенным из Италии "стенным и палатным мастером" миланцем Алевизом, на месте разобранной церкви того же имени, существовавшей со времени Иоанна Калиты. Если мысленно откинуть от этого храма все позднейшие пристройки, то он окажется очень похожим по плану на Успенский собор; но его внешность представляла, как представляет и теперь, смесь русского с итальянским. Тогда как Успенский собор имел облицовку из белого камня, Архангельский собор первоначально был двухцветный: нештукатуреные его стены были красные, кирпичные, пилястры же с их капителями, карнизы, тяги и прочие украшения - белокаменные. Формы и орнаментация этих деталей - чисто итальянские. Таковы, например, скульптурные раковины, заполняющие собой полукруглые верхи компартиментов на фасадах, и род пальметок, стоящих над каждым из этих полукружий, поверх кровли. Третий собор Кремля, Благовещенский, сооружен в 1484 - 1489 годах. Он весьма невелик и вначале имел обычный план владимирских церквей - квадрат с тремя апсидальными выступами и четырьмя столбами внутри. Впоследствии была пристроена с трех сторон более низкая, чем он, галерея с четырьмя башнями по углам, возвышающимися до самой его крыши и оканчивающимися вверху рядом кокошников. Над башнями поставлено по такой же главе, как и меньшие главы самого собора, так что из пятиглавого он превратился в девятиглавый. От первоначальной его наружности остались открытыми только апсиды, верхние части фасадов, ограниченные вверху кокошниками, и пять старых глав, из которых средняя имеет в основании также кокошники. Последняя частность, равно как и близость архитектуры этой церкви к владимирскому стилю, объясняются тем, что ее строили не иностранцы, а псковские мастера. Только что рассмотренным нами храмам почти современен Архангельский собор в Чудове монастыре. Подобно им, он очень изменился вследствие позднейших переделок (в XVII, XVIII и XIX веках), однако не настолько, чтобы нельзя было признать его близким подражанием одноглавым владимирским церквам.
Похожие статьи:
Античность
Периодизация VI-V вв. до нашей эры - IV - V в. нашей эры
IV в. н.э. - христианство.
Античность и христианство столпы современного генезиса. Эпоха Возрождения центрируется вокруг возвращения к античности. Европейская цивилизация уходит с ...
Кич и паракич: Рождение искусства из прозы жизни
Предлагаемые заметки посвящены советскому кичу 50-70-х годов как источнику художественной рефлексии в изобразительном искусстве 70-80-х.
В соответствии с авторской концепцией кича 1 кич понимается как особый тип культуры (субкультуры), с ...
Казанский Кремль: от прошлого к будущему
Седой кремль, сердце столицы Татарстана, пережив многие века, вступает в свою вторую молодость: начата его радикальная реконструкция.
- Начало этому положил Президент РТ: по его инициативе Кабинет Министров республики в августе 1994 года ...
Разделы