Из итальянцев, кроме Трезини, были в Петербурге петровского времени еще только двое: Киавери и Микетти. Гаэтано Киавери (Gaetano Chiaveri; род. в 1689 году в Риме, ум. В 1770 году в Фолиньо) поступил на русскую службу в 1718 году. Он строил дом царицы Прасковьи Федорвны, стоявший рядом с Кунсткамерой с правой стороны, на том месте, где теперь помещается Зоологический музей. После смерти Матарнови он достраивал Кунсткамеру и Библиотеку, и ему принадлежит, по-видимому, знаменитый колонный зал Библиотеки, известный по изданной Шумахером гравюре. В 1721 году он отпросился съездить к себе на родину, но в следующем году уже вернулся и в 1723 занимается внутренней отделкой Кунсткамеры и окончательной отделкой дома царицы Прасковьи Федоровны. Зимой 1726 года он еще в Петербурге, но в следующем году его имя нам не приходилось уже встречать в делах Городовой канцелярии. Вскоре мы его уже видим в Варшаве в службе польского короля, а позже и в Дрездене, где он построил в 1737 – 1754 годах знаменитую придворную церковь, считающуюся одним из величайших шедевров барокко. В делах Гофф-Интендантской конторы сохранились три чертежа Киавери различных деталей Кунсткамеры, сделанные умелой и твердой рукой. Вернувшись из поездки в Рим, он в ноябре 1723 года состоит также "у дела модели церкви апостола Петра против манера как зделана в Риме". Перед отъездом в Рим, в мае он строит еще церковь в Коростине. "В прошлом 721 году в мае месяце определен я нижайши в вотчину Государыни императрицы Екатерины Алексеевны в село Коростину для дела церкви". Существует ли эта церковь, мы сказать не можем14.
Другой итальянец, бывший одновременно с ним в русской службе, - Николо Микетти (Nicolo Michetti). Нам не удалось найти ни года его рождения, ни года его смерти15, которых нет ни в одном из специальных словарей, и только из одного документа Государственного архива можно извлечь о нем кое-какие данные. Кологривов, которому Петр поручил устроить в Риме первых русских пансионеров-архитекторов и велел, при случае, сыскать итальянца "поискуснее", прислал в 1718 году следующее письмо, помеченное 3 апреля: "Всемилостивейший Государь. По указу вашего Величества Архитектора нанял, называется Николай Микети, которому было приказано (т.е. поручено строить) здание святого Михаила, по смерти кавалера Фонтаны, однако же оной Архитектор Микети с фундаменту зачел быв товарищем с помянутым Фонтаною, какой величины и сколко покоев все наши знают кто был в риме, а паче вручено было ему то здание за ево искуство в механике ибо ради разных мануфактур художеств которыя делают в том доме нужны машины и мельницы, и кроме того что он доброй Архитектор и искусной в механике, пишет живописное гораздо нехудо, а паче перспективу, сколко мог о нем осведомился; спрашивал кардиналов, Сакрипаития И оттобония и оне не толко меня уверили о его добром состоянии но еще хотят донести вашему Величеству о его искусстве, и понеже он был Папской Архитектор в других (местах) здания строил с чего имел довольный доход того ради с великим трудом уговорился с ним за четыре тысячи Ефимков и дом свободной, чтоже умедлил по се поры договорится с ним, с великою трудностию жена склонилася чтобы он ехал, и по договоре не может прежде убратся шестаго надесяти числа апреля ибо многия монастыри и домы строил, и еще болше… Из Рима апреля 7 1718 Юрья Кологривов". Как видно из письма Кологривова от 18 мая Микетти вследствие болезни выехать не мог, потом боялся ехать один и, в конце концов, ему удалось уломать его ехать вместе с его русским учеником, пансионером Федором Исаковым, с которым он в том же году и прибыл в Петербург.
По приезде в Петербург Микетти был ласково принят Петром, а с 1719 года, после смерти Леблона, он занял положение, каким пользовался тот, и получал те же 5000 р., - которые на наши нынешние деньги составляли огромную сумму, - и был таким же главным архитектором всех строительных работ в Петербурге и его окрестностях. Он оказал Петру много услуг по выписке из Италии различных художественных произведений, особенно мраморных статуй, которых надобно было множество для только что заведенных дворцов, парков и садов. В 1723 году он взялся лично съездить по поручению царя на свою родину и отправился, взяв свыше трех тысяч рублей на первые расходы, но с тех пор так и не возвращался обратно. Таким образом, Микетти пробыл в Петербурге, самое большое, пять лет. Из его построек одна сохранилась целиком, это – Екатеринентальский дворец в Ревеле16, который он, впрочем, только начал, поручив его достраивать своему ученику Земцову, так как сам был, как водится, завален петербургскими делами. Здесь он "ликвидировал" архитектурное наследство Леблона, оканчивая и изменяя то, что было им начато, и делая совершенно новые проекты для построек, оставшихся после Леблона только на бумаге. Между прочим, проект Екатеринентальского дворца был первым, который пришлось сделать Микетти. Он должен был засесть за него тотчас же по приезде из Италии, так как 22 июля Петр уже осматривает с ним в Ревеле место и "размеривает фундаменты". Начиная с весны 1721 года, всю постройку ведет один Земцов, который ее и довел до конца.
Похожие статьи:
Зарождение и формирование кинематографии в США
В "Жизни американского пожарного" (1903) режиссера Эдвина С. Портера документальные кадры борьбы с пожарами соседствуют с игровыми, изображающими как пожарный выносит из огня женщину с ребенком. Драматические и эмоциональные воз ...
Искусство времени юлиев-клавдиев и флавиев
На стены жилых домов времени расцвета империи наносились фрески самого разнообразного содержания. Ещё греческие живописцы состязались в мастерстве изображения. Римские художники также работали в этом стиле. Большими мастерами в изображени ...
Гюстав Курб
В развитии реалистического искусства в Европе имя французского живописца Гюстава Курбе (Courbet) занимает особое место. Он был одним из тех, кто, опираясь на лучшие достижения старых мастеров, воплотил в своем творчестве важнейшие принцип ...
Разделы